Следы предков, обнаруженные в горной местности Бота-Мойнак, вскоре могут затеряться

«Ботамойнак» в переводе с казахского языка означает «шея верблюжонка». Как рассказали в областной дирекции по охране и восстановлению историко-культурных памятников, горное ущелье по своей форме очень похоже на шею верблюжонка, именно поэтому оно получило такое характерное название.

В ущелье обнаружено сразу несколько пещер, и все они разные. Одни – идущие вглубь горизонтально, другие – тянущиеся вниз, куда без специального снаряжения спускаться не рекомендуется. Одна из них, самая глубокая, носит такое же название, как и ущелье. Впервые о ней упоминается в сообщениях инженера-геолога Туркестанского края, путешественника и писателя Дмитрия Иванова в 1905 году. Позднее её посетил начальник Аулие-Атинского уезда, археолог и востоковед Василий Каллаур. Пробираться по ней сегодня очень опасно. В любой момент может случиться обвал.

Известно, что во второй половине ХХ века вход в пещеру был узким, но дальше свободно могли пройти в ряд два-три человека. На стенах были надписи, протянувшиеся длинной цепочкой. На сегодняшний день внутри пещеры стало заметно уже, в некоторых местах ширина доходит только до 50 см. Если спускаться вниз на протяжении около 100 м, пещера делится на две части, на правую сторону невозможно пройти из-за завала камней. Левая же сторона, несмотря на то, что весьма узкая, вполне проходимая, однако пробираться по ней сегодня очень опасно – в любой момент может случиться обвал. Надписи и тамги на стенах, к сожалению, уже разрушены. Они не сохранились из-за тектонических движений.

В своё время побывавший здесь краевед Жамбыл Беспаев на потолке пещеры смог разглядеть силуэт человека с луком на коне. Некоторые камни лежали на полу пещеры с надписями на верхних гранях. Эти следы прошлого в ущелье и пещере Бота-Мойнак свидетельствуют о том, что люди здесь жили ещё с древних времен.

По мнению историка Серикхана Байтленова, обнаруженные надписи являются образцами письма государства уйсуней, существовавшего во II веке до н. э., в свою очередь доктор филологических наук Ерболат Саурыков не нашел сходства некоторых надписей с древнетюркскими, предполагая, что они появились задолго до орхоно-енисейских.

В кромешной тьме

– В «Протоколах заседаний и сообщений членов Туркестанского кружка любителей археологии» можно найти отчет собрания от 11 декабря 1986 года, в котором дано подробное описание спуска группы исследователей в пещеры. Член объединения Василий Панков указал, что 15 ноября вмес­те с командой он отправился по Верненскому тракту в сторону горной местности Бота-Мойнак. При входе в ущелье группа краеведов и археологов увидела дом небогатого, но знатного кыргыза Чаджарлы Базарбаева, который радушно принял путников и обогрел после сильного холодного ветра. В беседе с хозяином они узнали, что недалеко от его дома в горе есть пещеры, которые, по словам местных старожилов, принадлежали жившим тут калмыкам. Исследователи попросили домовладельца показать их, – рассказывает археолог, краевед, директор ТОО «АРК» Искандербек Торбеков.

По его словам, Чаджарлы Базарбаев согласился провести гос­тей до пещер, распорядившись захватить с собою много арканов, спички и свечной огарок. Около полутора верст они ехали верхом и шли по ущелью, после им пришлось подниматься на высокую каменистую гору. Местами им попадались выступы в виде карнизов, где можно было отдохнуть.

«Наконец, не доходя саженей ста до гребня горы, киргиз показал нам под одним из карнизов, с южной стороны горы вход в пещеры в виде норы, в которую человеку можно пролезть, согнувшись, – писал Василий Панков. – Вход этот так устроен, что ни снег, ни дождевая вода, скатываясь с горы, не могут попасть в пещеры. Из поднявшихся на гору людей многие пожелали ползти в нору, но я, отправляясь в подземелье, взял с собою только трёх человек. Самого расторопного и пустил с концом веревки вперед, а сам, держась за ту же веревку, полез за ним, а за мною – остальные двое».

Все держались за аркан, постепенно наращиваемый и выпус­каемый оставшимися при входе в пещеру людьми. Сначала на протяжении около 40 метров они продвигались вниз по наклону на ощупь, так как из-за сильного ветра сверху и узости прохода огонь зажечь было трудно. В одном месте пришлось ползти на животе под каменной глыбой, отвалившейся сверху.

«Когда мы приналегли на эту глыбу, она несколько пошатнулась, – продолжал свой рассказ Василий Панков. – В другом мес­те можно было подняться в рост, но зато проход был так узок, что полному человеку нельзя пройти, особенно при выходе из пещер. К верху, впрочем, проход этот расширяется. В передний путь можно спуститься через проход сверху, а при выходе из пещер приходится проходить его боком и при этом несколько подпрыгнуть. Саженей через 20 оказались крутом обрыве и спускались по веревке на 21⁄2 аршина в первую пещеру, из которой такой же, как и ранее, узкий ход, по наклону во вторую пещеру. Таких пещер по одной линии шесть. По пути имеются небольшие закоулки в сторону, но таковые не идут далеко от главного входа. Длина всего подземелья, по измерению арканом, – 128 саженей» (около 276,5 м).

Несмотря на такое внушительное удаление от поверхности земли, путники отметили, что дышалось в пещере всё время прекрасно и огонь горел хорошо. В последних пещерах было заметно сырее и под ногами попадалось больше земли, чем гальки.

«В пещерах мы помещались совершенно свободно, и, я думаю, что в каждой пещере может поместиться до 8 человек, – заметил Василий Панков. – Вверху, на довольно порядочной высоте каменные глыбы, до которых рукой не достать самому высокому человеку. Стены из этих же каменных глыб представляют, как в комнате, совершенно вертикальную и гладкую поверхность, как будто отделанную. Только кое-где выступают камни в виде неправильных карнизов».

Со стеариновой свечкой трудно было хорошенько оглядеть стены пещер, но тем не менее в третьей пещере Панков смог увидеть чётко вырезанный на стене непонятный рисунок. В пятой пещере были видны разные знаки на высоте среднего роста человека слева от входа. В той же пещере на другой стене оказались вычерчены небольшие фигурки и знаки вроде кыргызской тамги. Чуть выше последней надписи вырезан небольшой прямой крест.

«Особенно замечательно, что в пещерах при свежем воздухе довольно высокая температура. Когда на горе за ветром было по Реомюру -3, внутри пещер было +13 или 15 градусов. Когда мы спускались в другой раз, при температуре 0 градусов, то в пещере было +20. В это время мы видели летучую мышь и под ногами у нас пробежал какой-то зверек вроде ежика», – отметил особенности температурного режима Василий Панков.

Археолог также писал, что некоторые солдаты во время разговоров с местными жителями узнали, что один человек когда-то спускался в эти пещеры и в одной из них видел чугунный стол. Однако, осмотрев все пещеры, исследователи ничего подобного там не обнаружили. Археолог указал и расстояние от города до горы с пещерами – оно было равно 20 верстам. По полному равнодушию к этим пещерам со стороны туземцев исследователи поняли, что в пещерах вели свою деятельность отнюдь не последователи ислама.

В своей статье «Тайна пещеры Бота-Мойнак» профессор Кузембай Байбосынов также привёл материал Туркестанского кружка любителей археологии, о котором ему стало известно из госархива города Ташкента. По его мнению, самым уникальным является то, что автор смог зафиксировать изображения нескольких фигур и надписи, которые похожи на старую руническую письменность. Их значение пока неизвестно, и они требуют дополнительного изучения.

В 70-е годы прошлого столетия вместе с Кузембаем Байбосыновым здесь побывал известный историк и археолог, специалист по древнекаменному периоду Казахстана Хасан Алпысбаев.

«Экспедиция дошла до половины. В первых пещерах мы обнаружили на стенах какие-то знаки и рисунки. Вход в пещеру был очень узким, потом – крутой спуск, а дальше ходить можно было свободно. Но мы не рискнули продолжить наш поход из-за возможности обвала. Позже я ещё раз посетил пещеру с преподавателем детской туристской станции А. Ивановым. Пещера Бота-Мойнак является одним из достоверных источников в изучении истории наших предков. И раскрытие её тайн – дело ближайшего будущего», – ровно 30 лет назад писал Кузембай Байбосынов. Но дело, к сожалению, по-прежнему не сдвинулось с мертвой точки.

Примечательно, что практически рядом с Бота-Мойнаком на высоте хребта Кыргызского Алатау найдены две сигнальные башни. Одна из них находится к востоку, а другая – к западу от пещеры. Некогда при помощи дыма днём и огня ночью стражи передавали сообщение жителям городов о приближающихся вражеских войсках.

Кузембай Байбосынов в своей статье «Сигнальные башни Таласской долины» писал, что такие сторожевые башни часто встречаются в Таласской долине. «Так, например, хорошо сохранились остатки земляных холмов на городищах Костобе, Шолтобе, Оххум и других. Обычно они небольших размеров – высотой примерно пять-шесть метров, круглой формы, а наверху у них имеется плоское место для зажигания огня... Наши предки с таких сторожевых башен вели наблюдение за происходящим и тем самым обеспечивали безопасность не только себе и своему городу, но и примыкающим к нему окрестностям».

Позже пещеру Бота-Мойнак посетил и исследователь, писатель, профессор Амантай Айзахметов, который в своей книге «Белые гуси дикого поля, или Тайны запредельного мира» писал, что «Таласская долина от самой зари возникновения человечества и до наших дней была ареной важнейших исторических событий. Её пересекала сеть дорог Великого шелкового пути. Здесь рождались, гибли и снова возрождались города, государства, цивилизации». На этом фоне он предположил, что пещеры Бота-Мойнака являются ничем иным, как подземными тоннелями, которые связывают одни важнейшие объекты с другими.

Исследователь считал, что возможно «подземный ход проходил под городом Таразом, от самого его шахристана до горы Тектурмас, что на его окраине. А от Тектурмаса этот ход должен вывести к пещере, что в ущелье Бота-Мойнак, а оттуда к Акыртасу».

Амантай Айзахметов также дал небольшое описание того, что увидел в пещере Бота-Мойнак на глубине 250 метров: «Лучи наших фонарей едва достигают потолка, высота которого в этой пещере достигает высоты пятиэтажного дома. Все, что мы увидели в этой пещере, записали на видеопленку. То, что засняли, считаем всего лишь началом… Начавшиеся дожди, снегопады и гололед не дали нам возможности продолжить исследования…»

Опасность рядом

Существуют разные гипотезы по поводу предназначения местности Бота-Мойнак. К примеру, в одной говорится, что одноименная пещера использовалась как укрытие от врагов. В другой – что это место было своего рода святилищем, куда приходили шаманы, чтобы провести различные обряды, а нанесенные на камни изображения не что иное, как пожелания в молитвах. В одной из легенд и вовсе говорится, что в подземелье спрятаны сокровища племени, жившего в районе горы Тектурмас, и именно оно сделало этот тайный проход в горах. Возможно, по этой причине время от времени в этих местах можно встретить копателей. Кроме того, те, кто спускался в пещеру, находили там фонари и рабочие инструменты: лопату, тяпку, лом…

– Мы часто ездим со своей группой по разным местам, – говорит учитель английского языка дворового клуба «Байтерек», руководитель филиала республиканского объединения велолюбителей «Веломания» Мадияр Сейдахметов. – Приезжаем сюда каждый год. Помнится, когда впервые увидел ущелье, пещеры, петроглифы, я просто обомлел. Никогда не думал, что недалеко от родного города существуют такие интересные и загадочные места. Больше, чем уверен, до сих пор мало кто об этом знает. Особенно горожане. В народе это место называют «галереей», поскольку здесь очень много наскальных рисунков. Мы с ребятами даже однажды пытались сосчитать их и смогли дойти только до сотни. Но их гораздо больше. В основном изображены горные козлы, верблюды и лошади. Реже встречаются рисунки быков, архаров, собак, людей. Кое-где нам попадались сцены охоты.

Всего же в местности Бота-Мойнак обнаружено несколько сотен древних наскальных рисунков.

– Это богатый и бесценный материал для изучения прошлого нашей страны, – отмечает краевед Анна Крокошева. – Для исторической науки петроглифы являются базовым источником информации той эпохи, когда ещё не было письменности. С тех времен до нас дошли только наскальные рисунки, поэтому именно они рассказывают нам об образе жизни людей, населявших эти земли, их философии, отношении к природе и зачатках религиозных понятий. В нашем регионе такие ущелья, где найдены скопления петроглифов, фактически полноценно не исследованы. Проведено лишь поверхностное изучение материала, есть краткое описание увиденного, но детальной информации ещё никто не давал.

Между тем в последнее время, к сожалению, уникальный памятник истории стал разрушаться. Дело в том, что его на протяжении уже нескольких лет буквально по камням разбирают жители ближайших сел. Возможно, не осознавая ценности объекта, они используют их при строительстве.

То же самое можно сказать и о другой галерее наскальных рисунков, расположенной недалеко от горной местности Бота-Мойнак, в ущелье Карасай. О ней наша газета уже писала. С тех пор прошло два года, но картина не меняется. Дальнейшая судьба обоих исторических памятников неизвестна, но если так будет продолжаться, то, очевидно, вскоре мы потеряем их навсегда.