Возвращение сакуры

А началась эта почти детективная история более 15 лет назад со звонка в редакцию «Казахстанской правды» бывшего главного научного секретаря Президиума Академии наук Надежды Ниретиной, от которой мы и узнали о необычном подарке, сделанном ещё в начале 90-х годов японской делегацией, которая в благодарность о сохранении памяти их соотечественников, японских военнопленных, преподнесла казахстанской Академии наук черенки сакуры – дерева, считающегося символом Японии.

По прошествии лет об этом просто-напросто забыли, но «Казахстанская правда» вернула из забвения сакуру, которая из года в год щедро цвела в самом сердце города, и о чём, к сожалению, до нашей публикации практически никто не знал.

Но несколько лет назад неизвестно кто и неизвестно зачем срубил сакральное дерево. Виновных, как ни трудно догадаться, не нашли, о чём также написала наша газета. От прекрасной сакуры остался лишь пенек, а все вокруг разводили руками – дескать, ничего не видели и не слышали.

К счастью, оказалось, что наши публикации о сакуре, её истории и печальной участи отслеживали неравнодушные работники Национальной академии наук РК при Президенте РК, которые и решили возродить сакуру, тем более что это связано с личнос­тью Каныша Имантаевича Сатпаева. И теперь, как это принято говорить, справедливость восторжествовала.

Об этой сакуре впервые мне рассказал Евгений Гвоздев, который в начале 90-х годов, будучи вице-президентом Национальной академии наук, принимал ту самую японскую делегацию. Она прибыла тогда, чтобы выяс­нить судьбу своих соотечественников, сосланных после окончания Второй мировой войны в Казахстан и нашедших упокое­ние на нашей земле.

Группа из шести тысяч японских военнопленных работала в Алматы и её окрестностях. В городе их руками построены целые кварталы жилых домов, шесть каскадов алматинских ГЭС. Кроме того, они принимали участие в строительстве военного завода им. С. М. Кирова.

– В конце 40-х годов, когда Академию наук Казахстана возглавлял Каныш Сатпаев , начали строить главное здание академии по проекту знаменитого архитектора Щусева, того самого, что был автором проекта Мавзолея Ленина в Москве, – рассказывал мне Евгений Гвоздев. – На этом строительстве работали и японские военнопленные. Как мне припоминается, их было человек 20–30, жили они в бараке около академии. Каныш Имантаевич к ним относился очень хорошо, следил, чтобы японцев вовремя кормили, чтобы с ними нормально обращались. Сами японцы, как известно, народ вежливый, поэтому и с той, и с другой стороны вскоре наладились вполне дружеские отношения, – вспоминал академик.

Многие из этих людей так никогда и не увидели своей Родины, они похоронены на казахстанской земле. Реабилитация пленных японцев началась в 1991 году, когда во время визита президента СССР Михаила Горбачева в Японию был подписан договор, согласно которому японцев, умерших на территории Союза, следовало считать не заключёнными, а военнопленными.

Кроме того, японская сторона выделила 5 млн долларов для эксгумации, кремации и возвращения их праха в Японию. После распада СССР все обязательства договора перешли к союзным республикам.

Вскоре в Алматы и появилась делегация японцев во главе с министром финансов Масаеши Такемурой. Японская сторона попросила предоставить данные о судьбе их соотечественников, похороненных в Казахстане. В связи с этим Кабинет минист­ров РК образовал специальную комиссию по вопросам иностранных военнопленных и интернированных в период Великой Отечественной войны. Это постановление было подписано Сергеем Терещенко.

В память о своих соотечественниках, упокоившихся в казахстанской земле, японцы привезли удивительный подарок – черенки сакуры, священного в Японии дерева, цветы которого считаются обиталищем душ предков.

Надо сказать, что до этого сакуры в Алматы не было, поэтому возник вопрос, как лучше привить необычные черенки, чтобы они не погибли? Сотрудники академии советовались с селекционерами, и по рекомендации одного из них – Николая Моисеева – сакуру решено было привить на подвой дикой сливы.

^{фото из архива НАН РК}

Так в сквере рядом с Академией наук у фонтана «Знаки зодиака» появилось внешне ничем не приметное деревце. Посадили его тихо, без громких речей и пышных ритуалов, поэтому о том, что у академических стен прижился национальный символ Японии, практически никто не знал. К сожалению, руководство академии почему-то не посчитало нужным поместить у дерева памятную дощечку с обозначением необычности и государственной важности этой посадки, может, это и уберегло бы его от печальной участи.

Между тем деревце росло и в один прекрасный день расцвело. Оно было словно облито бело-розовой пеной. Не случайно сами японцы считают, что по красоте и изяществу с цветком сакуры не может сравниться ни один цветок в мире. И когда вишневые лепестки опадают, дерево словно плачет, скорбя о быстротечности и непостоянстве жизни.

Со времени посадки возмужавшая сакура стала цвести необычайно щедро – сквозь белую кипень не видно было пробиваю­щихся зелёных листочков. Но весной 2014 года мы не смогли полюбоваться столь необычным зрелищем – отплакала наша сакура. Как рассказала мне внучка академика Гвоздева – Майя Владимировна, живущая неподалеку от Академии наук, в один из весенних дней на месте японской вишни, уже набравшей цвет, она увидела лишь пенек. Виновных, как уже было сказано, не нашлось. В общем, была сакура – и нет её.

К счастью, эта история всё-таки со счастливым концом – этой весной у стен Академии наук вновь появилась прекрасная сакура, и хотя она не привезена из Японии, а выращена в Алматинском ботаническом саду, всё-таки остается символом памяти о нашем общем прошлом. Так пусть это дерево растёт и крепнет, как крепнет дружба между нашими народами.

И ещё мне хотелось бы особо отметить, что вновь воссозданная Национальная академия наук начинает свои первые шаги со столь благородного поступка. Это хороший знак.